Интервью с колорадским жуком

Здравствуйте. Люди называют меня колорадским жуком, но это — по недоразумению. На самом деле я впервые появился на свет вовсе не в Колорадо. Этот штат был захвачен мной гораздо позже…

Но начнём по порядку. Итак, моя родина — северо-восток Мексики. Как и всякого романтичного обитателя развивающейся страны, меня тянуло в эмиграцию, в более цивилизованные районы. А потому, воспользовавшись своей «патриотической» (ха-ха) звёздно-полосатой раскраской, я для начала отправился на север и проник на территорию США.

Американские таможенники глупы. Они, наверное, подумали: «Чем может быть опасен этот маленький жучок? К тому же он, судя по рисунку на спинке, — стопроцентный американец. Давайте его пропустим».

И ведь пропустили! Они осознали свою ошибку только после того, как в 1855 году жители штата Небраска все поголовно остались без картофельных чипсов, томатного сока и сигарет. Да-да, не слушайте ваших полуграмотных агрономов, утверждающих, что колорадский жук — гроза лишь картофельных полей. Я с удовольствием потребляю не только картофель, но и листья помидоров и табака. Так-то.

Сначала я напроказил в 1855 году в штате Небраска. А в 1859-м проник в штат Колорадо — сделать это было ещё легче, чем пересечь границу США. Там я и получил своё имя. Кстати, в Колорадо меня до сих пор предают анафеме.

Лет через семь после «колорадского забега» какой-то жалкий неудачник, очевидно, пытаясь показать Старому Свету образчик американской демократии, привёз меня в Европу. Хитростью я смог проникнуть в центр Германии и уже расположился было в окрестностях Лейпцига. Однако первая попытка штурма оказалась провальной. Злодеи агрономы откуда-то разузнали о моих вкусовых пристрастиях, и десант колорадских жуков был безжалостно сброшен в океан.

На моё счастье, вскоре началась война, которую потом назвали Первой мировой. В европейские порты сотнями тонн потекло американское зерно. Таможня Старого Света, ясное дело, не слишком придиралась к моему присутствию в трюмах. Людей больше заботили налёты цеппелинов, чем мелкая, безобидная, копошащаяся в мешках с пшеницей и кукурузой живность. А потому мои агенты уже к 1918 году плотно закрепились в Бордо.

Тут-то всё и началось! И это был не жалкий блицкриг или убогий второй фронт образца 1945 года. Нет, сэр! За Бордо последовала Восточная Пруссия с Кёнигсбергом во главе, затем Венгрия, Польша, Чехословакия. Уже в 1949 году я нарушил границу СССР, и под ударами моих войск быстро пали Львов, Гродно — о, я до сих пор с ностальгией вспоминаю золотые поля Украины и Белоруссии того времени. Кстати, на Украине меня любят и помнят. Добрые украинцы даже поставили мне памятник, и не один, а целых два: в Бердянске и Днепропетровске.

Следом пошли Южный Урал и Приморье (для тех, кто не в курсе: в жаркую погоду я неплохо летаю). Разумеется, на то, чтобы добраться до восточных морей, понадобилось довольно много времени, но зато теперь вся эта территория принадлежит мне.

Единственное, что мне не удалось захватить, — Британские острова. Чертовы английские снобы даже в период Второй мировой, когда немцы закидывали их ракетами «Фау», брезгливо ковырялись в мешках с ленд-лизовской гречкой, отправляя на карантин каждую подозрительную козявку. Да, джентльмены с Британских островов держатся до сих пор и безжалостно пресекают любые мои попытки закрепиться на их территории.

Однако вернёмся на материк. Итак, воспользовавшись двумя войнами, мне удалось захватить более чем обширные территории Европы, Сибири и Дальнего Востока. Далеко на юг я не пошёл — там слишком жарко. На севере, сами понимаете, холодновато, а путь на восток для меня закончился на берегах Японии.

Пытались ли люди помешать экспансии или даже уничтожить меня? Несомненно. В США со мной успешно (как казалось самим американцам) боролись. Правда, вся их борьба сводилась к сотням тонн ДДТ (пестицид) и прочих гадостей, которые распылялись над полями, а затем потреблялись в пищу самими людьми. Кстати, на заметку любителям побаловаться пестицидами: я очень быстро адаптируюсь практически к любым видам отравы.

Европейцы же начали с того, что принялись искать в природе моих естественных врагов. Где, как вы думаете, они развернули свои поиски? В штате Колорадо, естественно! Вот объясните мне кто-нибудь, пожалуйста, человеческую логику: сначала сами, никого не спрашивая, называют меня колорадским жуком, а потом утверждают, будто я родился в штате Колорадо, — чудеса!

Разумеется, никаких моих естественных врагов в Америке не обнаружили. Выяснили только, что большинство видов птиц меня не любят, так как я для них ядовитый. Питаться мной могут немногие пернатые, например цесарки. Однако люди же не смогут заселять цесарками картофельные поля, верно?

Ещё одна моя изюминка заключается в том, что я могу заснуть прямо в чистом поле на пару-тройку лет без всякого вреда для своего здоровья. Вы только представьте: решает какой-нибудь фермер засеять картофелем поле, на котором уже года три ничего не росло и, соответственно, столько же времени не наблюдалось колорадских жуков. Только картошка взойдёт, а тут — раз-два, и я протираю глаза и с удовлетворением отмечаю, что проснулся очень даже вовремя. Вот сюрприз-то для бедняги фермера!

Под конец отмечу, что борьба со мной бессмысленна и бесполезна. Как заявил недавно один из российских чиновников: «Без использования пестицидов избавиться от колорадского жука можно только с помощью молотка или керосина». Я целиком поддерживаю это мнение, а также предложение максимально увеличить размеры картофельных полей, чтобы и людям хватало, и мы, колорадские жуки, наконец-то сдохли от обжорства.

Константин ФЁДОРОВ