Космос - «мир, вселенная и мироздание» (др. греческий), первоначальное значение - «порядок, гармония, красота».
Впервые термин Космос для обозначения Вселенной был применён Пифагором...












Секрет «атома Перона»

В конце марта 1951 года президент Аргентины Хуан Доминго Перон созвал пресс-конференцию, на которой представил руководителя аргентинской атомной программы «Уэмуль», никому неизвестного австрийского физика, доктора Рональда Рихтера. Тот очень кратко, без технических подробностей рассказал, что в лаборатории на острове Уэмуль ему удалось за девять месяцев, с мая 1950 года по февраль 1951-го, достичь полного контроля над течением термоядерной взрывной реакции. При этом решающее испытание 16 февраля 1951 года оказалось полностью безопасным и совершенно не затронуло близлежащий (в 10 километрах) городок Сан-Карлос-де-Барилоче.

А была ли термоядерная реакция?

Бурная реакция научного сообщества и отсутствие каких-либо видимых результатов вынудили Перона поручить комиссии по атомной энергии проверить выполнение проекта «Уэмуль». В середине сентября 1952 года глава экспертной группы Хосе Антонио Балсерио доложил президенту, что Рихтер либо неправильно интерпретировал свои опыты, либо сознательно запутывал экспертизу. В отчете констатировалось, что в работе Рихтера температура была низкой даже для ядерного деления, не говоря уже о термоядерной реакции. Возможно, что было осуществлено лишь сгорание водорода в электрической дуге, что вызвало сильный взрыв, от которого остались трещины в бетоне «реактора». В любом случае содержание «термоядерного проекта» полностью противоречило основам атомной и ядерной физики.

А в ноябре 1952 года США взорвали свою первую водородную бомбу, в сотни раз превышающую по мощности «Малыша» и «Толстяка», сброшенных на Хиросиму и Нагасаки. Перон понял, что вход в «атомный клуб» для него закрыт, и обрушил весь свой гнев на Рихтера...

След нацистских технологий?

Загадка «атома Перона» дала обильную почву для конспирологических версий. Американский уфолог Дж. Фаррелл, ссылаясь на польского журналиста Игоря Витковского, утверждал, что исследования Рихтера являлись продолжением некоего нацистского проекта «Колокол». Большой вклад в популяризацию гипотезы Витковского внес также британский исследователь Ник Кук. В книге «Охота за точкой "zero"» он пишет, что когда в «колоколе» происходили «ядерные реакции», он начинал испускать свечение «неизвестной природы», от которого погибли несколько операторов, попавших в «клубы зеленовато-синего тумана». Вслед за Куком тему таинственного реактора, якобы разработанного в нацистской организации «Аненербе», подхватили американские конспирологи Джим Маррс и Генри Стивенс.

Завершающий этап «альтернативного расследования» проекта «Колокол» можно найти в книге Фаррелла «Нацистский интернационал. Послевоенный план нацистов по контролю над миром». Именно там подробно рассказывается о странных «ядерных исследованиях», которые осуществлял на территории Аргентины в конце 1940-х и начале 1950-х годов австрийский «доктор Рихтер». Впрочем, здесь автор в основном повторяет версии, уже высказанные Витковским в книге «Четвертый рейх. Неизвестные достижения нацистов».

В то же время «нацистский след» Рихтера действительно прослеживается многими журналистами. Ведь в круг аргентинского руководства его ввел ведущий германский авиаконструктор Курт Танк, прибывший в Латинскую Америку в 1947 году. В Аргентине он сразу же был представлен Перону и занял пост главного конструктора в Институте аэронавтики в Кордове под именем Педро Мартинеса. Именно он рекомендовал безвестного «доктора физики» Рихтера как одного из ведущих специалистов германского «уранового клуба», эмигрировавшего в Аргентину в 1948 году.

Наука и политика

Развалины реактора Рихтера
Развалины реактора Рихтера на острове Уэмуль. Патагония. Аргентина

Если отбросить наиболее одиозные версии о спонсировании Рихтера уцелевшими нацистами, то остается лишь вдуматься в политику самого Перона. Перонисты пришли к власти в 1946 году на волне массовых народных манифестаций. Их поддержали крестьяне и не очень многочисленные рабочие профсоюзы. С первых дней полковник Перон обещал своим сторонникам (впрочем, как и все его предшественники) повышение жизненного уровня и благосостояния. Инструментами своей экономической политики он выбрал национализацию, индустриализацию, экономическую независимость и развитие военно-промышленного комплекса. В отсталой сельскохозяйственной стране с 16-миллионым населением был острый дефицит энергоносителей, и Перон сделал ставку на атомные исследования, позволяющие дать дешевую электроэнергию для индустрии и экономическую независимость.

Не разбираясь в вопросе, президент увлекся идеями Рихтера об управляемых атомных реакциях, способных полностью обеспечить энергией его пятилетний план индустриализации Аргентины. Похоже, что Рихтер прекрасно понимал шаткость своего положения и всячески выискивал причины для отсрочки исполнения фантастических обещаний. При этом Рихтер постоянно раздувал шпиономанию, добиваясь того, чтобы с ним работали такие же безвестные немецкие эмигранты, а не профессиональные аргентинские ученые. Затем в марте 1949 года произошла темная история с пожаром, полностью уничтожившим «атомную лабораторию». Рихтеру удалось убедить Перона, что имел место акт диверсии антиперонистов, и тот поручил своему доверенному лицу Энрике Гонсалесу обеспечить полную безопасность исследовательскому центру. Так подполковник Гонсалес выбрал уединенный остров Уэмуль на озере Науэль-Уапи. Здесь, на севере Патагонии, вдали от университетских специалистов Рихтер и приступил к своему проекту.

16 февраля 1951 года «доктор» Рихтер в торжественной обстановке сообщил Перону об «эпохальном открытии». Оказывается, в «реакторной зоне» поток водорода, проходящий через искровые разряды, достиг температуры... термоядерного синтеза!

Обрадованный президент тут же наградил «ученого» высшим «орденом перонистской верности» и сделал почетным доктором Университета Буэнос-Айреса. Между тем расплаты за свою доверчивость Перону осталось ждать всего лишь несколько месяцев.

В поисках «холодного термояда»

Сегодня некоторые специалисты-ядерщики считают, что странные опыты Рихтера в проекте «Уэмуль» как-то связаны с поисками «холодного термояда», о котором появились сообщения в конце ушедшего столетия.

Несмотря на неудачи экспериментаторов, «холодный термояд» до сих пор обсуждается энтузиастами, периодически предлагающими очередные варианты «холодных» термоядерных реакторов. При этом предполагается, что в определенных условиях реакция термоядерного синтеза может протекать при комнатной температуре. Причем сам термоядерный котел легко расположится на обычном письменном столе. И абсолютно никакой радиации!

Некоторые сторонники «холодного термояда» горячо доказывают, что в силу какой-то непонятной нам пока игры межатомных сил в жидкостях или твердых кристаллах могут сложиться условия, при которых пойдет реакция слияния ядер. И именно этим путем в свое время пошел Рихтер.

Современная история «холодного термояда» началась с того, что двое ученых из американского Университета Юты, Стэнли Понс и Мартин Флейшман, предложили новую схему процесса электролиза. Чуть-чуть подкисленную воду, куда опускаются подключенные к электрической цепи электроды, они заменили тяжелой, в которой атомы водорода замещены атомами его тяжелого изотопа - дейтерия. И вдруг американские ученые обнаружили положительный баланс энергии. Это было почти то же самое, что открыть прообраз вечного двигателя.

Сообщение Понса и Флейшмана сильно взбудоражило научное сообщество, ведь по сути речь шла о реакции в стакане кипящей воды. Новость активно обсуждалась во всех лабораториях ведущих научных центров и университетов. Изначально преобладало скептическое отношение, ведь информация была довольно противоречивой. Тем не менее многие экспериментаторы искренне заинтересовались данными американских исследователей. Группе Понса и Флейшмана выделили многомиллионный грант на продолжение работ. Ученый мир замер в ожидании дальнейших результатов. И они не замедлили появиться, но (увы!) в подавляющем большинстве были отрицательными.

Тем не менее Понс и Флейшман до последнего продолжали утверждать, что при подходящем подборе параметров выход тепла в их настольном «термоядерном» реакторе может значительно превысить затраченную энергию. Между тем в последней многочисленной серии экспериментов, выполненных на новой, усовершенствованной установке французскими физиками, не было замечено ни малейшего прироста энергии.

Сегодня преобладают критические взгляды на «холодный термояд». Однако голословное отрицание самой возможности низкотемпературных термоядерных реакций вряд ли можно считать взвешенным научным подходом к проблеме. Подобного мнения придерживается обширный круг специалистов в области атомной и ядерной физики.

Поиску теории «холодного термояда» посвятил свои последние годы выдающийся американский физик, нобелевский лауреат Джулиан Сеймур Швингер (1918-1994 годы). Он считал, что, создавая различными способами электрические неоднородности в веществе, можно открыть «энергетику будущего». Сегодня технология «холодного термояда» обсуждается на международных конференциях, ей посвящено множество статей в научных журналах. И похоже, что последователи Рихтера, Понса, Флейшмана и Швингера еще долго будут продолжать попытки произвести кардинальный переворот в мировой энергетике, навсегда избавив человечество от энергетического голода.

Олег ФАЙГ







Предыдущая     Статьи     Следущая







Интересные сайты