Космос - «мир, вселенная и мироздание» (др. греческий), первоначальное значение - «порядок, гармония, красота».
Впервые термин Космос для обозначения Вселенной был применён Пифагором...












Шахерезада: конец одной мистификации

Сенсационное заявление, с которым выступили недавно ученые - арабисты К. Отт из Германии и М. Махди из Ирака повергло в шок всех, кому дороги «Сказки Шахразады» (или «Книга тысячи и одной ночи»). Когда-то М. Горький писал о них, что «они представляют особую ценность, так как созданы в глубокой древности». Однако, как выяснилось, великий пролетарский писатель был не совсем прав. Вернее, совсем неправ. Тщательные научные исследования, проведенные не так давно К. Отт и М. Махди убедительно доказали, что более, чем две трети сказок не созданы в глубокой древности, а написаны в начале XVIII века переводчиком Антуаном Галланом. Но как же он решился на столь грандиозную мистификацию? По-видимому, дело обстояло так.

Во времена короля Людовика XIV произошло повальное увлечение французов загадочным Востоком. Начало ему положила французская экспансия в Тунис и Марокко (проникнуть в другие мусульманские страны европейцам помешали турки, подчинившие себе арабский мир). Как горячие пирожки расходились во Франции начала XVIII века всевозможные рассказы о жизни и быте людей в экзотических странах арабского Востока, где всевластные мужчины содержали гаремы из бесправных женщин.

Эти рассказы доходили до ушей Людовика XIV (того самого, кому принадлежат слова: «Государство - это я!») и получали его горячее одобрение. Дело в том, что короля раздражали чересчур самостоятельные французские модницы, которые сами решали, кого именно взять себе в мужья и, которые, чтобы соблазнить понравившихся им кавалеров, прибегали ко всяческим хитростям и уловкам. В этой связи интересен изданный королевский декрет, включенный в действующие законы Франции. В нем, в частности говорилось: «Та женщина, которая будет покушаться при помощи белил или румян, духов, разных эссенций, искусственных зубов и волос, ботинок с высокими каблуками вовлечь в супружество подданного его величества, будет признана чародейкой и, как таковая, будет наказана. Брак же будет считаться недействительным и уничтоженным».

На волне повышенного интереса европейцев к загадочному Востоку (нравы которого, как видно из нового королевского декрета, начали влиять даже на французского монарха), знаток семитических языков Антуан Галлан, понимавший толк в арабском, затеял перевод «Сказок Шахразады». Но каким же образом древние арабские рукописи попали к нему в руки?

Наиболее вероятно, что они были привезены из Африки. И вот почему.

Когда французы захватили Тунис и Марокко, они основали несколько колоний, получив там капитуляционные привилегии. В результате в Европу хлынули многочисленные арабские товары: ковры разноцветных оттенков (исключая священный для мусульман зеленый цвет), которые были сотканы вручную путем узелкового плетения (с плотностью в 1 миллион узелков на 1 квадратный метр); интерьеры с символическими изображениями луны и солнца; диковинные украшения и, наконец, древние рукописи, среди которых оказались и «Сказки Шахразады». После того, как Антуан Галлан впервые перевел их на французский язык, он испытал как чувство восхищения, так и чувство разочарования. Что же произошло?

Восхищение вызвал необычайно сочный, образный язык сказочных новелл. Например: вместо «никогда» персонажи сказок говорили: «Когда вернутся собиратели мимозы». Не желая из суеверного страха упоминать о смерти, герои новелл произносили: «Та, кого называть не хочу», а про умершего - «его вырвала из оков жизни разрушительница наслаждений». Хороший человек именовался в сказках «человеком в 24 карата» (карат - мера веса, равная 0,2 грамма), а плохой назывался «голубоглазым» (так как голубой цвет считался у древних арабов зловещим признаком). И подобных примеров - великое множество. Но велико было и разочарование. Антуан Галлан ожидал, что будет читать о смелых похищениях красавиц из гаремов, о захватывающих погонях, об увлекательных приключениях и волшебных превращениях, но - увы! Вместо них его взору предстал текст, содержащий назидательные притчи, проникнутые идеей о бренности земной жизни, и нравоучительные новеллы, прославляющие мудрых правителей, в том числе арабских халифов: Муавию, Хишама и Харун ар-Рашида; персидских царей: Ардешира, Хосроя и Синдбада (!); военачальников: ан-Насира, Аджиба и Аладдина (!). Будучи опытным переводчиком, привыкшим со скрупулезной тщательностью выполнять свою работу, Антуан являлся еще и издателем. И ему было совершенно ясно, что он, как издатель, неминуемо потерпит фиаско, так как нудные сюжеты разочаруют читающую публику. Что же делать?

Поразмыслив о том, каким образом ему следует изловчиться, чтобы схватить фортуну за хвост, он пришел к выводу, что нужно придумать новые сказки с остроприключенческими волнующими сюжетами. Сочинив свою собственную сказочную историю об Аладдине и волшебной лампе, Антуан Галлан выдал ее за перевод с якобы найденного подлинника. Успех этой сказки побудил переводчика поднапрячься и «отыскать» еще один неизвестный манускрипт, повествующий о путешествиях Синдбада-морехода, так сказать, «арабского Одиссея». Диковинные подробности семи странствий Синдбада-морехода, Галлан заимствовал из «Книги путей и царств» Хордадбеха, «Чудес творений» Казвини и «Чудес Индии » Бузурга. После этого Антуан сочинил вызвавшую фурор сказку об Али-Бабе и 40 разбойниках. И пошло поехало...

Сказки Шахеризады

В течение трех веков текст Антуана Галлана использовался для переводов на многие языки мира, в том числе и на русский. Но все имеет свое начало и свой конец. Как недавно выяснили ученые К. Отт и М. Махди, из 1001 сказочных новелл фальшивыми оказались 719. Они являются поздними «имитациями» (напомним, что Галлан опубликовал свой перевод во Франции в 1704-1717 годах) и имеют много отличий от древних арабских сказок, в частности, как по языку, так и по стилю (у Галлан - он фривольный, а у мусульман - он не содержит легкомысленных сцен и выражений). Что касается происхождения подлинных 282 сказочных новелл, то одна часть из них, как считают исследователи, восходит к сделанному в IX веке арабскому переводу древних персидских сказок «Хезар Эф-сане», составленных для царевны Хуман, дочери персидского царя Ардешира. Другая же их часть, как свидетельствуют записи, оставленные аль-Масуди и ан-Надимом (историками, жившими в Багдаде в X веке) создана их современником Абдаллахом аль-Джихшияри. Именно он задумал и целенаправленно осуществлял план по составлению книги из тысячи сказок арабов и персов, по одной на ночь. Материал для книги аль-Джахшияри брал у «медлахов» (профессионалов - сказочников), которые сзывались со всех концов необъятного Багдадского халифата - огромный империи, простиравшейся (до своего распада под ударами монголов в XIII веке) от Испании на западе до границ Китая на востоке и от Кавказа на севере до Северной Африки на юге. В качество сюжетного обрамления книги он взял сказку о правителе Шахрияре и мудрой дочери его визиря по имени Шахразада. Обреченная на казнь, она в течение 1001 ночи рассказывала Шахрияру сказки, прерывая каждую из них с таким расчетом, чтобы возбудить его любопытство. Преждевременная смерть помешала аль-Джахшияри закончить работу до конца. Он ушел из жизни, успев набрать с учетом «Хезар-Эфсане» только 282 сказки.

Оттого, что «Сказки Шахразады», в основной своей массе, рассказаны не древними восточными сказителями, а написаны французским переводчиком, они не стали хуже. Однако, лишившись покрова таинственности, окутывавшего их, как всем казалось, с глубокой древности, они во многом потеряли свое неповторимое обаяние потому, что факт подделки многовековой мудрости фактически переводит их из разряда народных (то есть созданных коллективной фантазией далеких предков) - в разряд литературных, которые, имея фольклорный фундамент, являются все-таки плодом индивидуального писательского творчества (таковы, например, сказки братьев Гримм, Ш. Перро, В. Гауфа и других авторов)

Владимир СТУКОВ






Предыдущая     Статьи     Следущая







Интересные сайты