Волжские пришельцы

Вспоминается один исторический казус. В начале XX века в Астрахани портовые рабочие объявили забастовку по причине однообразия и скудости пищи, которой их кормил хозяин. Грузчики хотели, чтобы на обед им давали щи и кашу, но жадный судовладелец ежедневно выдавал мужикам только... белужью черную икру, порой даже без хлеба. Для сравнения: фунт перловой крупы тогда стоил 5 копеек, фунт черного хлеба - 3 копейки, а вот фунт черной икры в сезон путины - всего полкопейки.

В наши дни мы воспринимаем подобные истории лишь в качестве анекдота, хотя хроники конца XIX века свидетельствуют, что в те времена волжская рыба была самой обычной пищей россиян. К примеру, Антон Павлович Чехов, совершая знаменитую поездку на Сахалин, в своих записках оставил следующее замечание: «...в каждом трактире непременно найдешь соленую белугу с хреном. Сколько же в России солится белуги!» Зато сейчас, как известно, промысел белуги и добыча черной икры на Волге находятся под полным запретом.

Между тем еще на заре волжского гидростроительства официальные стратеги социалистической экономики обещали, что после возведения каскада ГЭС здесь наступит не только энергетическое изобилие, но еще и многократно вырастет рыбный промысел. Вот что на этот счет в 1940 году писал крупнейший советский гидробиолог Владимир Жадин: «Волжские водохранилища должны будут давать стране при завершении всего плана работ до миллиона центнеров рыбы ежегодно». Правда, уже в 1950-х годах эти планы рыбодобычи были снижены вдвое, хотя в итоге и они оказались невыполнимыми. В конце XX столетия во всех волжских водохранилищах в год в общей сложности вылавливалось лишь около 100 тысяч центнеров рыбы, из которых осетровые составляли лишь десятые доли процента.

Строительство плотин в период с 1930-х до 1960-х годов резко сократило численность каспийских проходных видов рыбы в Волжском бассейне. Ныне в акватории Верхнего и Среднего Поволжья больше не увидишь не только белугу, но и прочих ее родственников из семейства осетровых - шипа, севрюгу и русского осетра. Также исчезли отсюда и все представители проходных рыб из семейства сельдевых - волжская сельдь, каспийский пузанок и сельдь Берга.

Правда, некоторым утешением для ихтиологов ныне можно считать увеличение видового разнообразия фауны российских рек, произошедшее за счет... пришельцев. Нет, здесь подразумеваются вовсе не пришельцы из космоса, истории о которых столь популярны в наши дни. Речь идет о рыбах-пришельцах, которые раньше в акватории Волги никогда не встречались и появились во время гидростроительства. Всего на великой русской реке сейчас известно почти два десятка таких вселенцев. Правда, большинство из них по своим вкусовым качествам никак нельзя сравнить с белугой.

Вселенцы по способу проникновения на новые места делятся на две группы. К первой относятся виды рыб, которые добрались до бассейна Волги собственными силами, используя при этом естественные или искусственные водоемы - реки, озера, каналы. Для них решающим фактором расселения стало появление в новых местах условий, благоприятных для их жизни.

К примеру, когда из-за плотин замедлилось течение воды на Верхней и Средней Волге, здесь очень скоро появились рыбы-вселенцы из Белого озера, что находится на севере России. В волжские воды оттуда проникли белозерские ряпушка и корюшка, а также снеток - мелкая форма корюшки. Уже осенью 1956 года эти рыбки стали встречаться у плотины Горьковской ГЭС, а в 1964 году они были обнаружены также в Куйбышевском водохранилище.

А еще через два года в тех же водах поймали другую невиданную для этих мест рыбу, похожую на змею, - речного угря. Как же он попал сюда? Оказалось, за несколько лет до этого в озеро Селигер, что в Новгородской области, были выпущены миллионы его личинок. Тысячи километров по каналам и цепочке водохранилищ не стали преградой для этой рыбы. До сих пор каждый год в рыбацких уловах на Волге отмечается это змееподобное создание.

Однако исторические данные подтверждают, что угорь - не такая уж невидаль для великой русской реки. Еще в 1909 году академик Лев Берг отмечал вылов угря в районе Астрахани, куда он, как предположил ученый, добрался из наших северо-западных рек.

Особенно интересен факт появления на Волге морских видов рыбы. Необычным образом, например, обнаружил каспийскую рыбу-иглу в районе Саратова один ихтиолог в 1962 году. Случайно заглянув в закипавшую воду, куда рыболовецкая бригада бросила рыбу для ухи, ученый увидел необычный экземпляр и выхватил его прямо из кипятка. Так рыба-игла впервые «отметилась» на Волге. А в последующие годы этого морского обитателя регулярно ловили в разных водохранилищах от Горького до Волгограда.

Кстати, до сих пор точно не установлено, проник каспийский житель в эти районы самостоятельно, поднявшись вверх по Волге, или же был завезен сюда с кормовыми рачками-мизидами, которых с целью акклиматизации выпускали большими партиями в разные водохранилища.

А в конце 1970-х годов в районе Тольятти рыбаки-любители стали ловить на удочку мелкую, костлявую и также неизвестную здесь доселе рыбку - каспийского бычка-кругляка. В 1971 году ихтиологи поймали в том же районе и другого каспийского бычка - большеголовую пуголовку. Теперь обе эти рыбки - весьма обычные обитатели прибрежных зон почти по всей Средней и Нижней Волге.

Но, однако, по части расселения в новых местах всем дала фору еще одна маленькая рыбка - чархальская тюлька. До этого она обитала всего в нескольких небольших водоемах, в том числе в озере Чархал, что в бассейне реки Урал. Но стоило лишь в 1963 году заполниться Волгоградскому водохранилищу, как тюлька быстро заселила всю его акваторию, а затем пошла дальше вверх по Волге вплоть до Ярославля. Прочно освоив новые места, рыбка быстро сделалась настолько «местной», что стала чуть ли не основной пищей многих хищников - щуки, судака, окуня, сома.

Но снеток, ряпушка, рыба-игла, бычки и им подобные представители подводного мира пришли в акваторию Волги сами. Иное дело - вселенцы второй группы. Преодолеть горы, океаны и пустыни им помог человек. В первую очередь ими оказались пришельцы с Дальнего Востока.

Самым распространенным видом из этой группы сейчас считается ротан, или головешка, - рыбка из семейства окунеобразных. Его завезли в Санкт-Петербург еще в 1910 году для разведения в аквариумах, но уже вскоре ротана кто-то случайно выпустил в пригородный пруд. Сейчас, пожалуй, нет в Европейской России такого водоема, где нельзя было бы встретить этого амурского пришельца.

А в 1965 году в дельту Волги выпустили молодь другой дальневосточной рыбы - белого амура, который уже через два года прошел через плотины и добрался до Средней Волги. Тогда же в прудах многих рыбхозов стали разводить два других дальневосточных вида рыбы: обыкновенного и пестрого толстолобиков, которые отсюда в больших количествах попадали в акваторию реки. Ныне эти вселенцы стали довольно обычными обитателями волжских водохранилищ и других водоемов.

Кстати, перечисленными видами список волжских пришельцев вовсе не ограничивается. В 1960-х годах в других рыбхозах в качестве эксперимента разводили даже представителей американской ихтиофауны из рода буффало. Теперь они тоже иногда встречаются в Волге, правда, в единичных экземплярах.

В наше время ведущие экологи мира относятся к подобному искусственному расселению животных и растений (в науке это называется «интродукция») резко отрицательно, расценивая такие работы как биологическое загрязнение окружающей среды.

Классическим примером такой непродуманной интродукции считается история с появлением в Австралии диких кроликов, которые раньше на Зеленом континенте не водились. Безвестный моряк с клипера «Молния» в 1859 году завез сюда из Англии всего 24 пары этих зверьков. А через пять лет кроликов назвали самым страшным бедствием, когда-либо обрушивавшимся на Австралию. Не имея на новом месте естественных врагов, ушастые создания стали размножаться с невероятной быстротой, уничтожив за короткое время почти все австралийские пастбища.

Справиться с этой бедой удалось лишь после того, как против кроликов применили «биологическое оружие» - смертельную для них инфекцию. Это был один из первых случаев, когда непродуманное вселение живого организма в новую для него среду обитания обернулось экологической катастрофой. К сожалению, подобных фактов в истории человечества ныне насчитывается уже немало.

Валерий ЕРОФЕЕВ