Космос - «мир, вселенная и мироздание» (др. греческий), первоначальное значение - «порядок, гармония, красота».
Впервые термин Космос для обозначения Вселенной был применён Пифагором...












Заглянувший за горизонт

Ни одна энциклопедия аномальных явлений не обходится без рассказа о «прорицателе с Маврикия» Этьене Боттиньо, наловчившегося предупреждать жителей острова о приходе очередного судна за несколько дней до реального события. Поэтому мы ограничимся его жизнеописанием из краткой заметки в австрийском «Альманахе невозможного»

Более 15 лет мсье Боттиньо оттачивал свое мастерство в искусстве наускопии - определении на большом расстоянии местонахождения судов и земель, которым он овладел самостоятельно. За 4 года он предсказал появление 575 судов.

Ботиньо полагал, что при приближении к суше судно возмущает атмосферу, и эти возмущения можно обнаружить опытным глазом. Точно также, находясь на борту судна, он мог указать, где находится земля. Однажды в течение одного путешествия он трижды обнаруживал землю на расстоянии до 600 километров. Иногда случавшиеся неточные предсказания он относил на счет встречных ветров и течений. Несмотря на положительные свидетельства губернатора острова Маврикий и других официальных лиц, ему не удалось убедить ученых в своих возможностях из-за отсутствия научного объяснения. Его высказывание о том, что корабль в море сопровождается каким-то атмосферным явлением, видимым ему на расстоянии в 600 километров, не вызывала доверия».

То, что способности Боттиньо имеют вполне научное объяснение и никак не связаны с особенностями его личности, почему-то любителей непознанного не устраивает - «неразгаданная» тайна куда интереснее. Хотя, есть и такой вариант, то, что я дальше расскажу, им просто неизвестно, поскольку эти исследования находятся в сугубо научной литературе, и надо было быть одновременно специалистом в области физики атмосферы и аномальных явлений, к которым скромно причисляет себя автор статьи, чтобы их сопоставить. Но вернемся к нашему герою, поскольку так получилось, что своему загадочному умению он еще два с половиной века назад дал правильное, но достаточно туманное объяснение, поскольку надеялся продать свое ноу-хау за приличное вознаграждение. Оно коротко выражается уже приведенной фразой: «движущееся судно производит некое возмущение в атмосфере, которое с большого расстояния можно обнаружить опытным глазом» - то есть он сразу отмел какие-либо подозрения в колдовских или иных мистических своих способностях. Более того, при получении запрошенного вознаграждения он обязался обучить своим способностям каждого, кто пожелает. И все же еще немного информации о самом Боттиньо. Родился он в 1739 году во французском местечке Шантосо, умер на острове Маврикий (это неподалеку от Мадагаскара) в 1813 году. Наверняка смог бы прожить в этом райском уголке и дольше, если бы непонимание научных кругов и откровенные подозрения в мошенничестве, которые обрушились на него в последние годы жизни.

В 1763 году Боттиньо прибыл на Маврикий, где получил должность инженера.

Без всякой подзорной трубы он стал предсказывать появление вблизи берега любого судна за два-три дня. А чтобы эта способность не пропала втуне, заключал пари, которые практически всегда выигрывал. Но, как говорится, жадность фраера сгубила: уверовав в свои возможности, он решил извлечь из них практическую выгоду. Оклад инженера и в те времена был не слишком высок, доходы от пари падали - желающих их заключать становилось все меньше. Для начала он сообщил о своих способностях морскому министру Франции маршалу де Кастри. Тот распорядился регистрировать все наблюдения Боттиньо в течение двух лет. Но дохода это не принесло. И тогда Боттиньо обратился к губернатору с предложением: продать свое ноу-хау за 100 тысяч ливров. Плюс ежегодное пособие в 1200 ливров. Таких средств в губернаторском бюджете не нашлось, и губернатор поступил достаточно мудро: написав рекомендательное письмо, он отправил назойливого просителя за свой счет в метрополию - пусть тамошняя академия наук с ним разбирается. Во время плавания в Европу Боттиньо подтвердил свои необычные способности, угадав появление 27 встречных судов, а также заявил, что может определить землю за горизонтом. Однажды он предупредил капитана, что до невидимой земли осталось не более тридцати лиг. «Капитан сказал, что этого не может оьггь, - писал Боттиньо в своем путевом дневнике. - Однако внимательно посмотрев навигационные расчеты, вынужден был признать, что в них вкралась ошибка и тотчас изменил курс».

В июле 1784 года Боттиньо прибыл во Францию, но аудиенции у морского министра ему добиться не удалось. Но на его способности обратил внимание Жан Поль Марат, который тогда увлекался физикой, а не политикой. Но в письме к Марату он тоже предпочел придержать свое ноу-хау. «Судно, приближающееся к берегу, производит на атмосферу определенное воздействие, и в результате приближение его можно выявить опытным глазом, прежде чем корабль достигнет пределов видимости. Моим предсказаниям благоприятствовали чистое небо и ясная атмосфера, которые господствуют на острове. Я пробыл там 6 месяцев, пока не убедился в своем открытии, и осталось только набраться опыта, чтобы наускопия стала подлинной наукой.

Но в 1793 году во Франции начались революционные пертурбации, Марата в ванной прирезала киллер, и Боттиньо предпочел унести ноги на свой далекий остров.

Свои воспоминания о беседах с тогдашними учеными он тоже изложил в дневнике. «Все удачные предсказания не гарантировали меня от нападок: меня высмеивали в тех случаях, когда я предсказывал приход судна, а оно не приходило. Разгадка тут простая - оно шло не к нашему острову. Эти люди, в действиях которых нет ни проблеска мысли, не верят ничему, сомневаясь во всем, все подвергают меня осмеянию, говорят, что я шарлатан, а то, что я делаю, не может быть. (Не правда ли, знакомая картина даже для XXI века! В.П.) Я вынужден жить среди этого сброда тупых и жестоких людишек, погрязших в рутине, в штыки воспринимающих любое открытие и даже новость, хотя бы на йоту выпадающие из их собственного понимания мира. Если раздражение и разочарование станут причиной моей кончины, прежде чем я смогу объяснить свое открытие, то мир лишится на некоторое время знаний об искусстве, которое сделало бы честь XVIII веку». Боттиньо оказался прав: его открытие было забыто почти на 200 лет.

Не добившись от властей финансовой поддержки, Боттиньо все же передал свой секрет некоему Фейяфе, который прежде был у него помощником. 22 ноября 1810 года тот сообщил о приближении английского флота, а чуть позже - о группе судов, движущихся к острову Родригес. С этим сообщением Фейяфе отправился в Порт-Луи, где тут же был посажен в тюрьму за распространение ложных слухов. Но все же власти решили послать судно на Родригес, чтобы выяснить, что там происходит. Однако было уже поздно: 26 ноября сначала 20, а затем 34 корабля британского королевского флота появились у берегов Маврикия. И освободили его из тюрьмы лишь англичане.

Разгадка феномена Боттиньо пришла только в эпоху появления космических съемок земли и океанов. В океане было обнаружено множество тонких облачных трасс, иногда длиной в сотни километров, а трассерами оказались морские суда. Обычно размеры полос достигают 300 километров в длину и 35 в ширину, но иногда их длина может достигать и 1000 километров. Так что Боттиньо, называя цифру в 600 километров, ничуть не преувеличил. Расположение и распространение этих полос определяется скоростью и направлением ветра, так что Боттиньо был прав и в этом - облачный след, который он наблюдал, не всегда принадлежал судну, идущему прямо к берегу. Он же и указывал, что эффект может определяться направлением ветра и течений. Эффект образования облачных полос судами тщательно исследовал канд. ф.-м.н. Г. Мазуров из Ленинградского Гидрометеорологического института. Проанализировав более 50 случаев образования таких полос, он установил, что они образуются при положительной температуре воздуха, вплоть до 28 градусов (напомню, что облачные полосы за реактивными самолетами образуются лишь при достаточно низких отрицательных температурах).

Но первоначальная гипотеза, что такие облачные полосы образуются за счет выхлопных газов судовых дизелей, не подтвердилась: точно такие же полосы образовывались за парусными судами, и даже за небольшими островками, где отсутствует всякая промышленная деятельность. Вот почему с равным успехом Боттиньо обнаруживал как суда за горизонтом, так и землю при наблюдении с судна.

Кстати, облачные шлейфы за трубами от промышленных предприятий, выбрасывающих в атмосферу куда больше твердых частиц и водяных паров, оказываются значительно короче и прослеживаются на расстоянии 100-200 километров.

Конечно, механизм образования «судовых облаков» не совсем понятен. Мазуров полагает, что движущееся судно нарушает устойчивые конвективные токи в поверхностном слое океана, формируя столь же устойчивые вихри, перемещающиеся вместе с судном. «Так, вдоль правого борта судна, как и вдоль правого берега острова, если смотреть с подветренной стороны, развивается вихрь с вращением против хода часовой стрелки, а с левой - по ходу. В восходящих потоках этих вихрей водяной пар может достигать состояния насыщения. Наблюдающаяся при этом циркуляция по замкнутому контуру поддерживает возникшее облако как единое целое, что приближает условиях его существования к естественным и препятствует его разрушению как диффузией, так и турбулентностью атмосферы».

К этому стоит добавить, что формирующиеся на километровой высоте облака за судами, далее получают независимое существование, определяемое скоростью и направлением высотного ветра, который на этой высоте значительно сильнее, чем над водной поверхностью, и, соответственно, скорость движения облаков существенно выше, чем скорость торговых и военных судов в эпоху Боттиньо. Именно такие характерные облака, формирующиеся на строго ограниченных высотах, наверняка и научился он наблюдать, туманно называя их «атмосферными возмущениями».

Валентин ПСАЛОМЩИКОВ,
кандидат физ.-мат. наук







Предыдущая     Статьи     Следущая







Интересные сайты