Бухгалтер по фамилии Петлюра

Санкт-Петербург, 7-я линия Васильевского острова, дом №30. С осени 1908 года одну из комнат в этом доходном доме снимал скромный бухгалтер чайной торговой компании «Караван» Симон Васильевич Петлюра. Да-да, тот самый будущий легендарный Головной атаман, который в декабре 1918 года изгонит из Киева гетмана Скоропадского и сменит его власть на режим Директории Украины. Правда, за десять лет до этих событий «чайный» бухгалтер даже не мечтал перешагнуть порог аристократического особняка Петербурга на Конногвардейском бульваре, где жил с семьей Павел Петрович Скоропадский.

В юности Симон Петлюра подумывал о карьере священника и даже поступил в семинарию. Но был исключен оттуда на последнем курсе и решил посвятить себя политической журналистике. До конца жизни в Париже Симон Петлюра не расставался с пером, у него было множество газетно-журнальных публикаций. Надо отдать должное, будущий Головной атаман кропотливо изучал творческую биографию Тараса Шевченко, историю Малороссии, запорожского казачества, поскольку сам был потомком запорожцев. Знакомство с талантливыми писателями и историками Владимиром Винниченко, Федором Щербиной и маститым историком Михаилом Грушевским давало Симону надежду не только стать образованным человеком (пусть и без диплома), но и занять видное место в литературе Украины. Может быть, так бы все и произошло, если бы украинского экс-семинариста не засосала трясина нелегальной политики. И более того - журналиста и бухгалтера Петлюру приняли в масонскую ложу.

Биографы Головного атамана склоняются к выводу, что Петербургу бухгалтер-журналист обязан и приобщением к таинствам вольных каменщиков. Где-то в период с 1909 по 1910 год в столице российской империи он был инициирован в ложу. Но масоном, посвященным в третий градус, Симон Петлюра стал в Москве в 1911 году. Не исключено, что первым наставником в деле «масоноведения» для него стал историк Михаил Грушевский, принятый в масоны в Париже в 1903 году.

Причастность к ордену не только привела Петлюру к краткосрочной власти в Киеве, но и обязала его сохранить жизнь своему предшественниц - гетману Скоропадскому. Царский генерал-лейтенант Скоропадский еще до Первой мировой войны входил в секретный капитул «Нарцисс» - для работ 4-6-й степеней ордена мартинистов-розенкрейцеров.

Вероятнее всего, именно поэтому Петлюра, связанный масонскими клятвами, заняв Киев в декабре 1918 года, дал возможность «брату Скоропадскому» уехать в Германию, лишь после этого объявив гетмана в розыск и приказав конфисковать все его имущество.

Главу Директории Украинской Народной Республики его современники часто сравнивали с Керенским. И основания для этого были: помимо их общей страсти к публичным речам российский временный премьер был и масонским куратором вольных каменщиков Малороссии.

Но, как бы то ни было, 14 декабря 1918 года Симон Петлюра триумфально вошел в Киев, который ему фактически уступил без боя мартинист-розенкрейцер Скоропадский. Наивные киевские юнкера и отчаянно храбрые офицеры, герои булгаковской «Белой гвардии» - они-то думали, что гибнут за правое дело... А на заснеженных улицах Киева происходило нечто вроде масонского междусобойчика.

В ночь на 2 февраля 1919 года Петлюра со своим штабом сбежал из Киева столь же стремительно, как и его предшественник. Полтора месяца его власти в Киеве отличились следующим. Сначала эйфория, пышная украинизация. В оперном театре города состоялась торжественная презентация новой украинской государственности. Но что победителям Скоропадского было делать в стране дальше? Этого они не знали. То объявляли о национализации крупных предприятий и банков, то отменяли ее. Ждали войска Антанты, почему-то полагая, что правительства Англии и Франции, за годы мировой войны понеся огромные материальные и людские потери, найдут деньги и войска для защиты суверенитета петлюровской Украины. Созвали Трудовой конгресс - украинский аналог Учредительного собрания. Первый день работы (то есть день приветственных речей) конгресса закончился сытным и пьяным банкетом, на котором Петлюра поднял тост за армию Антанты, которая уже движется к Киеву. А пока помощь не подоспела, власть в Киеве фактически перешла в руки вооруженных бойцов Осадного корпуса сечевых стрельцов. Этакий вооруженный сектор украинских националистов образца 1919 года. Они, считая себя во всем правыми, не спрашивая разрешения у Директории, сами арестовывали, обыскивали, разрешали или запрещали собрания. Петлюра делал вид, что «корпус» уличных бандитов ему подчиняется.

Тем временем надежды на финансовую и военную помощь Запада растаяли. 28 января в Киев вернулся из Одессы член Директории Сергей Остапенко. Он привез предложения от представителей стран Антанты столь шокирующие, что их даже не стали обсуждать. Большинство членов Директории просто растерялись. Опереться было не на кого. Австро-Венгерской монархии не стало. Германская империя развалилась. Лондон и Париж слали не дивизии, а ободряющие телеграммы и шокирующие предложения. США далеко, и в январе 1919-го им не до Киева. Казна пуста. А с востока слышен гром орудий - прет российская Красная армия. Возник исконно «москальский» вопрос: что делать?

Последним звонком для Петлюры стала измена атамана Херсонской сборной дивизии (ее еще называли сбродной - за моральный облик ее личного состава) Никифора Григорьева. Сей атаман был грешен, как Каин. Он постоянно метался между противоборствующими силами Гражданской войны, собирался перейти к Махно, но в результате был им застрелен. 29 января 1919 года атаман Григорьев отправил в Киев телеграмму, в которой не только объяснил, почему переходит на сторону российской Красной армии, но и указал на причины краха украинской Директории. «В Киеве собралась атамания, австрийские прапорщики резерва, сельские учителя и всякие карьеристы и авантюристы, которые хотят играть роль государственных мужей и великих дипломатов. Эти люди не специалисты и не на месте, я им не верю и перехожу к большевикам», - резал правду-матку лихой атаман.

Оказавшись в эмиграции, лидеры украинского национализма начала XX века писали мемуары. Выпускник Пажеского корпуса Павел Скоропадский оставил две книги воспоминаний, малограмотный Нестор Махно - целых четыре тома мемуаров. А журналист Петлюра, за всю свою жизнь настрочивший кипы статей, воспоминаний о Директории Украинской Народной Республики потомкам не оставил.

Александр СМИРНОВ