Феномен человека на фоне универсальной эволюции

Глава VIII Феномен человека

Будущее человека

8.4. Будущее человека

В силу фрактальности эволюции, конкретные предсказания относительно ее хода чрезвычайно затруднены (см. разд. 4.6.4). Это касается и социальной эволюции (ср. концовку разд. 4.4.1). Тем не менее можно, наверное, достаточно уверенно говорить о справедливости многочисленных прогнозов о больших переменах, ожидающих человечество уже в обозримом будущем (см. разд. 4.9). Попытаемся понять, какими могут быть эти перемены.

8.4.1. Биологическое будущее: «человеческая» мутовка разумных существ

Прорыв на новый эволюционный «этаж» происходит, когда предыдущий исчерпывает свои эволюционные возможности, так что эволюция на предыдущих «этажах» затормаживается, не прекращаясь полностью (см. разд. 4.3.1). С появлением социального «этажа» затормозилась органическая эволюция, да и сам человек как биологический вид за тысячелетия бурной социальной истории почти не изменился. Некоторые биологические изменения с ним, все-таки, произошли. Скажем, распространение молочного скотоводства привело к появлению у нас генетически обусловленной способности переваривать молочный сахар (лактозу). Если, однако, человек изменит свою среду обитания, включив в нее химически приготовляемые еду, воду и воздух, то биологические изменения человека могут оказаться существенными. В принципе человек может даже развиться в новый органический вид. Одновременно, впрочем, может сохраниться как биологический вид и современный человек, как это часто бывает в органической эволюции — появление нового вида не обязательно означает гибель старого. И тогда возникнет «человеческая» мутовка разумных существ.

То же самое может произойти по мере выхода в Космос и освоения других планет и звездных систем (см. разд. 8.4.2). Пребывание в условиях пониженной гравитации, как известно, приводит к разрыхлению скелета. Не исключено, поэтому, что, скажем, жизнь на небольшой планете приведет к преобразованию человека в некое бескостное амебообразное существо с щупальцами вместо рук и ног. Напротив, жизнь на планете с повышенной гравитацией может превратить его в черепахообразное существо с жестким панцирем. Поскольку условия обитания вне Земли более разнообразны, чем на Земле, космическая «человеческая» мутовка разумных существ может существенно превзойти по разнообразию форм земную.

8.4.2. Космическое будущее: выход в Космос как альтернатива стагнации человечества на Земле

Ноосфера вступает сегодня в эпоху глобального экологического кризиса, у которого просматриваются два главных источника. Во-первых, интенсификация социальных круговоротов, рост масштабов которых находится на острие вектора эволюции, наталкивается на ограниченность ресурсов Земли как относительно небольшого космического тела. Во-вторых, незамкнутость социальных круговоротов приводит к загрязнению среды, опасному для органического мира и всей ноосферы.

Это не означает, однако, неизбежной гибели земной биосферы. Появление нового эволюционного «этажа» не приводит само по себе к уничтожению старых, поскольку это снизило бы суммарную интенсивность метаболизмов, тогда как вектор эволюции направлен в сторону их интенсификации (см. разд. 4.3.1). Нижние «этажи» служат для верхних основанием. Эукариоты не могут существовать без прокариот, многоклеточные организмы — без одноклеточных, животные с головным мозгом — без «безмозглых» растений, животных и грибов, социальный мир — без органического.

Реально происходит не уничтожение органического мира социальным, но их взаимное приспособление. С одной стороны, органический мир приспосабливается к социальному: «...органический мир отнюдь не пассивно реагирует на воздействия человека. Эволюционная пластичность многих форм и в наши дни достаточно высока. Вопреки воле человека интенсивно формируются новые формы сорных растений, вредителей сельского хозяйства, возбудителей различных заболеваний и т. д. На урбанизированных территориях доминирующее положение занимают рудеральные растения и животные — комменсалы и паразиты человека... органический мир реагирует на антропогенные факторы активными микроэволюционными преобразованиями. Примерами такихэволюционных ответов служат индустриальный меланизм, выработка ядо-устойчивых рас насекомых, приобретение бактериями и вирусами устойчивости к лекарственным препаратам и т.д.» [Колчинский, 1990. С. 195]. Со своей стороны социальный мир приспосабливается к органическому.

Но если даже «классовый мир» между органическим миром и человеком и будет достигнут, человек не сможет сколь угодно долго ограничивать свое местообитание Землей из-за конечности ее ресурсов. Затормозить эволюцию в направлении интенсификации метаболизмов не в нашей власти, общество потребления — отнюдь не результат происков «плохих ребят», оно находится на острие вектора эволюции (см. в разд. 8.4.3 о Дж. Рифкине и других сторонниках ограничения роста производства и потребления энергии). Общественное производство может существовать только как расширенное воспроизводство, простое воспроизводство приводит социум к стагнации, а затем — к распаду и гибели. Исчерпав ресурсы Земли, человечество выплеснется в Космос. Глoбальный экологический кризис представляет собой, образно говоря, родовые муки, сопровождающие рождение Человека Космического.

В условиях экологического кризиса человечество готовится к массовому выходу в Космос, причем эта подготовка ведется в разных направлениях, не всегда и не всеми сознаваемых (как в преддверии войны независимо от воли индивидов среди новорожденных возрастает доля мальчиков). Это, конечно же, развертывание экологических и космических исследований и технологий. Но это и увеличение доли гомосексуалистов (среди животных в условиях перенаселения наблюдается аналогичное явление). Облегченное отношение к человеческой жизни, сопровождающее рост терроризма, на мой взгляд, из этого же ряда.

Сюда же следует отнести увеличивающуюся заботу о людях с отклонениями от нормы, которым все чаще предоставляется возможность выжить и даже дать потомство. Наращивая разнообразие интеллектуальных и физиологических характеристик индивидов, человечество переделывает себя в сторону большего разнообразия (большей негауссовости), что увеличивает его шансы на выживание в неземных условиях.

Соответственно ведется подготовка и в направлении выработки новой универсальной религии, чему, как всегда в таких случаях, предшествует появление многочисленных сект и пророков (см. концовку разд. 4.6.4). Не предвосхищая эту будущую религию, можно предположить, что она будет: 1) толерантной к инакомыслящим, иноверцам и «нелюдям» вплоть до отказа от тезиса, согласно которому человек создан по образу и подобию Бога; 2) представлять собой некий синтез с наукой. Экуменические течения в современном христианстве, объединяющие разные церкви, действуют в том же направлении и порождены, мне кажется, теми же причинами. Аналогичную направленность имеет, по-видимому, и увлечение в последние десятилетия летающими тарелками и инопланетянами, за которым просматривается не только психотерапевтическая (в плане приучения человека к неземному), но и религиозная подкладка.

Сказанное не означает, что массовый выход человека в Космос непременно состоится. Это подсказывается уже параллелью с органической эволюцией: многим филогенетическим линиям не удалось прорваться в будущее. Применительно к социальной эволюции более широкий взгляд на вещи помогает приобрести концепция А. Дж. Тойнби [Toynbee, 1934; Тойнби, 1991, 1996].

Согласно Тойнби, на Земле существуют около 650 примитивных обществ, возникших десятки тысяч лет назад и практически застывших в своем развитии. Кроме них на Земле в разное время возникли от 21 до 35 развитых обществ, или цивилизаций (с годами Тойнби увеличивал число идентифицируемых им цивилизаций), большинство из которых ныне уже не существует. Подобно тому, добавлю от себя, как жизнь возникла на границе трех сред, где особенно активны метаболизмы (см. разд. 4.3.3), большая часть цивилизаций возникла на стыке трех материков — Европы, Азии и Африки, — где особенно активно шло взаимодействие культур. Эти порождавшие друг друга мертвые (ныне не существующие) и живые цивилизации находятся в сложных родственных взаимоотношениях. Тойнби говорит о трех поколениях цивилизаций, относя, в частности, западную, православно-христианскую и исламскую современные цивилизации к третьему поколению.

Независимо возникли, по Тойнби, 6 цивилизаций — египетская, шумерская, минойская, китайская, андская и майанская. Если же, писал он, «индская цивилизация [the Indie civilization] окажется несвязанной с шумерской, это число возрастет до семи, и оно достигнет восьми, если индуистская культура [the Indus culture] окажется независимой от шумерской в своем происхождении» [Toynbee, 1934. Р. 184; Тойнби, 1991. С. 91]. Согласно современным археологическим данным, именно последняя ситуация, кажется, и имеет место, так что 650 примитивных обществ породили, по Тойнби, 8 независимых цивилизаций.

Последняя цифра нуждается в небольшой корректировке. Европейские и африканские примитивные общества, если верить Тойнби, не дали независимых развитых обществ (западное общество, например, порождено эллинским, а оно, в свою очередь, — минойским). Относительно Европы это, по-видимому, верно, насчет же Африки Тойнби, мне кажется, ошибается. Автор этих арок ни в коем случае не претендует на знание Африки, он просто обращает внимание на то, что история этого континента была весьма бурной, здесь издавна существовало множество сменявших друг друга государств, некоторые из которых обладали весьма высокой культурой, во многих отношениях не уступавшей культуре Египта или Шумера. Известно, например, что на «северной и южной окраинах африканского тропического леса существовали достаточно развитые государства, например, Бенин (расцвет в XIII-XV вв.), Зимбабве (XIII-XVII вв.)» [Харитонович, Колышкина, 1991. С. 687].

Если считать, что в Африке, как и в Америке или Азии, независимо возникло одно развитое общество, то общее количество независимо возникших цивилизаций оказывается равным 9. Из этих 9 развитых обществ только одно (минойское) дало в конце концов современное западное общество с его технологией, которая только и может вывести человечество в Космос. Но в Космос выйдет уже не западное общество. Тойнби говорит о вестернизации современных цивилизаций, однако он детально обсуждает и обратное воздействие восточных цивилизаций на западную. На наших глазах происходит синтез цивилизаций, так что в Космос уже выйдет (если выйдет) Земная цивилизация.

Получаем следующую картину. Из примерно 650 примитивных обществ только 9 дали развитые общества, остальным взять самостоятельно барьер цивилизованности не удалось. Ориентировочно вероятность превращения примитивного общества в развитое равна 9/650. Из этих 9 развитых обществ только одно породило западную цивилизацию с ее решающим вкладом в грядущий выход в Космос. Вероятность превращения развитого общества в технологическое составляет, таким образом, 1 /9.

Это рассмотрение напоминает нам, что эволюция имеет стохастическую природу и что переход на очередную ступень развития не неизбежен. Кроме того, приведенные оценки подтверждают тот известный факт, что с увеличением размеров (в данном случае социальной) системы растет вероятность ее перехода на очередной виток развития: (1/9) ≈ 0,111 существенно больше (9/650) ≈ 0,014.

Земная цивилизация не обязательно перейдет в космическую фазу. Определенно можно утверждать только то, что если бы в нашей Метагалактике существовали, скажем, 1 000 планетарных цивилизаций типа нашей, то выход в Космос реально осуществила бы лишь некоторая их часть — 1 000р, где р -вероятность перехода цивилизации на космическую стадию эволюции. Экстраполируя, за неимением лучшего, наметившуюся цепочку вероятностей, получаем пропорцию

дающую р ≈ 0,89. Такова наша грубая оценка вероятности, с которой человечество выйдет в Космос.

Эта оценка основывается на зыбком предположение о полной независимости, во-первых, 9 «независимых цивилизаций» и, во-вторых, 650 примитивных обществ. Опираться на Тойнби в данном вопросе опасно, поскольку он — историк, что накладывает своеобразный отпечаток на его понимание независимости цивилизаций. Для него уже развитое общество является «умопостигаемым полем исторического исследования», развитие которого может быть понято без обращения к его соседям [Тойнби, 1996. С. 19-29]. Тем не менее сам же Тойнби превосходно показывает, как шло взаимодействие, например, эллинского (греко-римского) и сирийского обществ, которые он при этом явно не считает независимыми. Не могут считаться абсолютно независимыми, скажем, и минойское с египетским «независимые» развитые общества, когда речь идет о возможности (вероятности) порождения ими современной технологии. Мы знаем, что эта миссия выпала на долю минойской цивилизации через посредство дочерних по отношению к ней эллинской и западной и не выпала на долю египетской. Однако Египет входил в состав Римской империи, был ее житницей и культурным и научным центром (вспомним об Александрийской библиотеке) и не мог не участвовать в процессах, приведших в конце концов к появлению западных технологий.

Так что говорить о 9 независимых цивилизациях некорректно, эта цифра должна быть неопределенным образом уменьшена. Неопределенным образом должно быть уменьшено и число независимых примитивных обществ. Однако, как бы мы ни корректировали цифры 9 и 650, вероятность рождения развитого общества из примитивного, равная без корректировки 9/650, остается меньшей вероятности рождения технологического общества из развитого, равной без корректировки 1 /9, потому что, как отмечалось, вероятность перехода социальной системы на очередной этап развития растет с ее размерами. Определенно можно утверждать, что и вероятность превращения технологической цивилизации в космическую превосходит вероятность рождения технологической цивилизации, которая, в свою очередь, неопределенным образом превосходит 1/9.

При всей грубости приведенных оценок они позволяют, мне кажется, понять три вещи. Во-первых, чтобы выйти в Космос и тем самым перейти на космический этап эволюции с разрешением экологического кризиса на Земле, человечество должно к этому сознательно стремиться. Во-вторых, вероятность такого перехода достаточно велика, превосходя, по-видимому, 1/9. В-третьих, невыход человечества в Космос не означает обязательной его гибели. Не погибли ведь все до единого примитивные общества, не преобразовавшиеся сами в развитые, многие из них «законсервировались», а сегодня происходит их «расконсервирование» под воздействием западной цивилизации. В случае невыхода в Космос нас тоже в лучшем случае ожидает «консервация» с существенным замедлением темпов развития на манер примитивных обществ. И тогда может в принципе найтись неземная цивилизация (если таковые существуют на приемлемом расстоянии от Земли), которая возьмет на себя труд по «расконсервированию» нашей цивилизации. Если же такая неземная цивилизация не обнаружится, то стагнация земной цивилизации рано или поздно завершится гибелью человечества.

Земная биосфера — лишь одна из бесконечного множества планетарных биосфер, рассеянных во Вселенной (см. разд. 8.2.2-8.2.3). Из-за стохастичности и фрактальности наблюдаемого мира и эволюции будущее любой однажды возникшей формы или любого очага жизни, включая биосферу на Земле, не «записано на небесах», будучи в достаточной степени непредсказуемым (см. разд. 4.6.4). Можно только утверждать, что любая однажды возникшая структура рано или поздно умирает (см. разд. 4.4.4). Смертны и планетарные биосферы (см. пролог).

Земная биосфера смертна. Однако с угасанием жизни на ней жизнь во Вселенной не прекратится, как она не прекращается на Земле с угасанием отдельного организма или отдельной филогенетической линии. Феномен жизни во всей бесконечной Вселенной бессмертен. Жизнь на Земле не могла бы эволюционировать без самого тесного взаимодействия организмов и филогенетических линий, благодаря которому земная биосфера представляет собой, по сути дела, единую эволюционирующую «разумную систему». Без взаимодействия разбросанных по Вселенной планетарных биосфер не смогла бы эволюционировать и жизнь во Вселенной — отдельные вспыхивающие и гаснущие планетарные биосферы просто повторяли бы с некоторыми вариациями судьбу друг друга. Если такое взаимодействие планетарных биосфер в нашей Метагалактике невозможно из-за слишком больших расстояний между ними, то земная жизнь не будет иметь продолжения. Если расстояния между планетарными цивилизациями приемлемы, то получается другая картина.

Неотъемлемой чертой живых систем — как и эволюционирующих систем вообще — является их экспансия вовне, которая обеспечивает требуемый законами эволюции рост связанности «всего со всем» (см. разд. 4.4.1 и 4.4.3). В соответствии с авторским пониманием законов эволюции, возникнув на какой-то планете, жизнь после ее развития до некоторого уровня стремится выплеснуться за ее (планеты) пределы. Космическая экспансия удается не всем биосферам, подобно тому как она (экспансия) удается, скажем, не всем органическим видам на Земле. Однако достаточно и того, что это получается у некоторого процента планетарных биосфер, благодаря чему, надо думать, жизнь постепенно распространяется по нашей Метагалактике. Процесс этот протекает крайне медленно, однако у нашей Метагалактики времени много.

Если мы правы, то у феномена жизни в нашей Метагалактике большое эволюционное будущее, свой посильный вклад в которое производит и земная жизнь. Если ей удастся выйти в Космос, то этот вклад будет реальным, Человек Земной станет Человеком Космическим, возможно, расщепившись как биологический вид в «человеческую» мутовку разумных существ (см. разд. 8.4.2). Если не удастся, то вклад земной жизни будет «статистическим», каким является, например, вклад миллионов сперматозоидов, участвующих в гонке за оплодотворение яйцеклетки: нужны все, дабы победил один. Чтобы, скажем, 10% планетарных биосфер выплеснулись в Космос, должны возникнуть все 100% биосфер, включая и те, что затем погибнут.

В литературе анализируются разные сценарии космической экспансии земной и иных цивилизаций (см. обзор [Гиндилис, 2004. С. 483-519]). На мой вкус, это рассмотрение носит на сегодняшний день слишком спекулятивный характер. Не имеет смысла, например, обсуждать, преодолеют ли когда-нибудь планетарные цивилизации расстояния между галактиками, многократно превосходящие размеры самих галактик. Определенно можно утверждать только то, что из-за фрактальности Вселенной, в силу которой расстояния между метагалактиками много больше расстояний между галактиками и т.д. до бесконечности, жизнь во Вселенной обречена оставаться дискретным множеством растущих систем.