Сожжённая Варшава

70 лет прошло с момента кровавых событий Варшавского восстания, а споры, взаимные обвинения, разногласия до сих пор продолжаются. Западные страны обвиняют Советский Союз и лично Сталина в том, что помощь погибающей в огне Варшаве не была оказана умышленно. Российские историки аргументированно доказывают: Красная армия попросту не имела возможности пробиться к восставшим. Поляки обвиняют в своем поражении всех, кроме себя, - и Советский Союз, и гитлеровскую Германию, и заодно западных союзников: Британию и США.

Летом 1944 года Красная армия в ходе операции «Багратион» разгромила основные силы группы армий «Центр», освободила Белоруссию и часть Прибалтики и продвинулась к границам Польши. Уже когда части советских войск переправились через Западный Буг, в Люблине был создан Польский комитет национального освобождения. Он принял на себя функции временного правительства Польши. Между правительством СССР и комитетом было заключено соглашение, по которому в районе военных действий верховная власть находилась в юрисдикции главнокомандующего советскими войсками. А на освобожденной территории Польши власть передавалась люблинскому комитету, которому вменялось формировать и руководить органами гражданской администрации, комплектовать подразделения Войска польского и милиции.

После пяти лет жестокого геноцида и оккупации Польша заново возрождалась. Пусть и под эгидой Советского Союза, под руководством просоветски настроенных лидеров. Многим это не нравилось. И в первую очередь эмигрантскому польскому правительству, которое всю войну просидело в Лондоне. Тамошние политики тоже мечтали о свободе своей страны и народа, но только под собственным руководством. Как будто не было жуткого поражения в 1939 году и оккупации. По-прежнему тот же гонор: границы как до войны плюс спорные территории Германии. И никаких соглашений и контактов с освободившим Польшу Советским Союзом. Со страной, которая отдала за свободу Польши 600 тысяч жизней своих солдат.

Еще в июне 1944-го отряды Армии крайовой, подчиненные лондонскому правительству, пытались захватить Вильнюс до советских войск. Не удалось. Лишь подход русских спас поляков от полного разгрома - в ожесточенных боях за город участвовали 100 тысяч солдат Красной армии и 5,5 тысячи бойцов Армии крайовой. Но дальше поляки стали требовать признания их партизан как самостоятельного корпуса. Наличия во время боевых действий в своем тылу непонятных вооруженных формирований, причем зачастую не подчинявшихся единому военному командованию, не допустит ни одна армия. Красная армия не была исключением - офицеров Армии крайовой арестовали, часть бойцов отправили в Войско польское, часть выслали в Калугу.

После этого Армия крайова вступила в конфронтацию с Советским Союзом - начала воевать не только против немцев, но и против Красной армии. Из Лондона пришли новые директивы: «...вести беспощадную борьбу с советским партизанским движением на Западной Украине и в Западной Белоруссии и готовить всеобщее восстание в этих районах при вступлении туда Красной Армии. Для борьбы с партизанским движением и Красной Армией предусмотреть использование польской полиции, ныне официально находящейся на службе у немцев».

25 июля при приближении Красной армии к Висле польским эмигрантским правительством было принято решение начать восстание в Варшаве. В военном отношении восстание было направлено против немцев, в политическом - против СССР, Польского комитета национального освобождения и политики западных союзников. Планировалось внезапно захватить Варшаву, произвести высадку 1-й польской отдельной парашютной бригады и подготовить все для прибытия эмигрантского правительства. То есть захватить город до подхода советских частей, тем самым подчеркнув независимость польского государства, привести к власти лондонских политиков, заставить СССР признать эмигрантское правительство и не допустить прихода к власти Польского комитета национального освобождения. Поторопились ясновельможные паны - непосредственной причиной для принятия решения о начале восстания стали непроверенные (или специально распускаемые гестапо) слухи о том, что в правобережном варшавском районе Прага появились советские танки.

Действительно, советские танки из 2-й гвардейской танковой армии ворвались в район Прага. Но гитлеровцы успели подтянуть резервы, в том числе элитную танковую дивизию «Герман Геринг», и нанесли жестокие контрудары. Наши измотанные войска были отброшены. 3-й танковый корпус попал в окружение и был практически уничтожен. Руководитель разведки Армии крайовой полковник Иранек-Осмецкий, зная об этом, предложид командующему армией Тадеушу Коморовскому отложить восстание. Но на данные разведки не обратили внимания, и 1 августа восстание началось.

Плохо вооруженные бойцы Армии крайовой, выйдя из подполья, на удивление легко захватили жилые районы Варшавы. Дело в том, что немцы их почти не обороняли. Гестапо имело своих осведомителей и знало о предстоящем восстании - гитлеровцы сосредоточили силы в стратегических точках города. Причем если на востоке от наступающей Красной армии оборонялись боеспособные части вермахта и СС, то против повстанцев были направлены различные части гитлеровских пособников - власовцы, каратели из уголовников, полицаи, украинские националисты из дивизии «Галиция». Особо в подавлении восстания отличились казаки-коллаборационисты из Казачьего стана и легионеры-азербайджанцы. Тактика командующего немецкими силами фон дем Баха заключалась в изоляции отдельных очагов восстания и уничтожении их поодиночке. Наступавшие немецкие колонны разделили Варшаву на «повстанческие острова». В захваченных карателями районах немецкие войска казнили мирное население, насиловали, грабили, разрушали городские строения.

В Москву прилетела делегация во главе с премьер-министром правительства Польши в изгнании Станиславом Миколайчиком. Посол Великобритании в СССР Арчибальд Кларк Керр посоветовал ему идти на уступки, признать, что в качестве границы на востоке должна быть «линия Керзона», проявить готовность начать переговоры о формировании нового правительства Польши и строить отношения с комитетом народного освобождения. Но с грозным Сталиным Миколайчик вел себя как пан с холопом. Он просто уведомил советского вождя о восстании. При этом не было даже речи о взаимодействии руководства Армии крайовой с командованием Красной армии, так как предполагалось, что Варшаву удастся освободить собственными силами. Ни об изменении границ, ни о соглашении с комитетом эмигрантский премьер даже слышать не хотел.

Лишь 9 августа, когда положение в Варшаве стало критическим, Миколайчик изменил тон. В этот раз он уже попросил о военной помощи восставшей Варшаве, отвергнув предложение Сталина создать правительство совместно с люблинским комитетом. В ответ Сталин заявил, что решение о восстании в Варшаве он считает «нереальным делом, так как у восставших нет оружия, в то время как немцы только в районе Праги имеют три танковых дивизии, не считая пехоты».

Итак, в помощи Сталин отказал. И с военной точки зрения обвинять его в этом никак нельзя. Наши войска подошли к Варшаве измотанными непрерывными двухмесячными боями, понеся тяжелые потери. Авиация не оказывала поддержки, не успев перебазироваться на новые аэродромы. В свою очередь, гитлеровцы перебросили с запада боеспособные соединения. Да и Висла представляла серьезную преграду, тем более что немцами там была создана усиленная линия обороны. Конечно, можно было погнать красноармейцев со штыками на танки. Но советская армия научилась не заваливать противника трупами и кровью, а побеждать огнем, техникой и тактическим мышлением.

Да и в политическом отношении понять Сталина можно - жертвовать сотнями тысяч своих солдат, чтобы к власти в Польше пришло уже изначально недружественное правительство?

Получив отказ, польское правительство обратилось к лидерам западных держав с требованием надавить на Сталина. Но Рузвельт отказался с ними говорить, а Черчилль обвинил поляков в том, что они подняли восстание, «чтобы обратить внимание на свое присутствие». Давить на Сталина было нельзя. Надо было просить, идти на компромисс. Но политические амбиции польских лидеров возобладали, и восстание потерпело поражение.

Обвинять Сталина в отказе, повторим, нельзя. Хотя был момент, когда он мелочно запретил посадку на советских аэродромах британских и американских транспортных самолетов, доставлявших оружие и боеприпасы повстанцам. Правда, запрет действовал всего месяц, и 9 сентября был открыт воздушный коридор. Да и советская авиация начала активно помогать повстанцам.

10 сентября, когда восстание в значительной степени уже было подавлено, советские войска и части 1-й армии Войска польского вновь перешли в наступление и 14 сентября в ожесточенных боях овладели Прагой. А 12 сентября главнокомандующий Армии крайовой Коморовский отдал приказ не разбирать баррикады и не впускать Красную армию и польские вооруженные силы, сформированные на территории СССР, в укрепленные районы левобережной Варшавы до разрешения спорных вопросов.

24 сентября 1944 года германские войска перешли в решающее наступление на районы, занятые повстанцами, и 2 октября восставшая Варшава капитулировала. Точное количество жертв восстания остается неизвестным. Считается, что около 15 000 участников польского сопротивления погибли и около 5000 были тяжело ранены. В карательных кампаниях были убиты около 200 тысяч человек мирных жителей. Почти все оставшееся гражданское население нацисты вывезли на работы в Германию и в концлагеря. Сам город превратился в руины.

В тех жертвах можно обвинять Сталина и советских генералов, не пожелавших гнать своих бойцов в штыковые атаки, и Рузвельта и Черчилля, отказавшихся давить на «вождя народов». Но все-таки главная вина лежит на польских политиках, отсидевшихся в Лондоне и ради политических целей поднявших молодых патриотов на авантюрное выступление. Их гонор и политические амбиции были оплачены кровью польского народа.

Эрик АУБАКИРОВ